[ РЕМИЗОВ Алексей Михайлович ] (24.6.1877, Москва - 26.11.1957, Париж) - писатель. Потомственный почетный гражданин, сын владельца галантерейного магазина и нескольких лавок: мать Р. - из известного купеческого рода Найденовых. Учился в 4-й московской гимназии, затем в Александровском коммерческом училище, закончив которое, поступил в 1895 вольнослушателем на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. С 15 июня по 15 августа 1896 был за границей (Австрия, Швейцария, Германия), откуда привез нелегальную социал-демократическую литературу; 18 ноября арестован за активное участие (агитация и подстрекательство к беспорядкам) в студенческой демонстрации в память о "Ходынке" и сослан на 2 года в Пензу. В феврале 1898 был там вторично арестован и сослан в Усть-Сысольск Вологодской губернии. В 1901-2 жил под гласным надзором полиции в Вологде, где решил посвятить себя литературной деятельности. Познакомился в ссылке с палеографом Серафимой Павловной Довгелло, на которой женился в 1903. --- После окончания ссылки, ввиду запрещения проживать в столицах, Р. жил на юге России (Херсон, Одесса, Киев). В Херсоне работал помощником режиссера у В,Мейерхольда (с которым сблизился еще в Пензе) в организованном им "Товариществе Новой Драмы", перевел для его театра несколько пьес европейских модернистов, Здесь же познакомился с будущим "отцом русского футуризма" - Д.Бурлюком (одно время снимал у его родственников квартиру). В 1904 в Киеве встретился с философом Л.Шестовым, близкая дружба связала их на всю жизнь. В январе 1905 переехал в Петербург; работал заведующим конторой в журнале "Вопросы жизни", позже жил почти исключительно на литературные заработки. Первое самостоятельное произведение Р. - стихотворение в прозе "Плач девушки перед замужеством" - было опубликовано 8.9.1902 по рекомендации Л.Андреева в московской газете "Курьер" под псевдонимом Н.Молдованов. В том же году вышел его (совм. с В.Мейерхольдом) перевод с немецкого книги А.Роде "Гауптман и Ницше". В Петербурге Р. поддерживал дружеские отношения с В.Розановым, А.Блоком, Вяч.Ивановым, Л.Шестовым, З.Гиппиус, К.Сомовым, Г.Чулковым и мн. др. писателями, философами и художниками, оставаясь при этом верным собственной, оригинальной и рано сформировавшейся мировоззренческой и художественной позиции. Печатался в альманахах "Северные цветы" и "Шиповник", журнале "Вопросы жизни" и др. периодических изданиях. В 1907 журнал "Золотое руно" издал первую книгу Р. - цикл сказок "Посолонь", положительно оцененный в рецензиях А.Белого и М.Волошина: в том же году вышла книга апокрифических легенд "Лимонарь", в следующем - романы "Пруд" и "Часы", написанные еще в ссылке и в скитаниях по югу. В 1912 в издательстве "Сирин" (часть тиража - в изд-ве "Шиповник" в 1910-12) издавалось 8-томное собрание сочинений Р. --- Примыкая к модернистскому крылу русской литературы, Р. никогда не манифестировал свою близость к какой-либо конкретной литературной школе или группировке. Постоянный посетитель петербургских литературных салонов (З.Гиппиус, Вяч.Иванова, В.Розанова, Ф.Сологуба и др.), один из инициаторов создания издательства "Сирин" (совм. с меценатом М.Терещенко, А.Блоком и Ивановым-Разумником), он печатался одновременно в "Биржевых ведомостях" и в эсеровском журнале "Заветы". Связи с эсеровскими кругами со времени вологодской ссылки, дружба с Б.Савинковым, И.Каляевым и др. эсерами в некоторой степени определили творческую биографию Р.: в 1917-18 он сотрудничал в проэсеровской "Простой газете", в сборниках "Скифы". В 1919 подвергался кратковременному аресту по делу левых эсеров. Однако все это не означало идейной близости к эсерам, скепсис Р. в отношении эстетических школ распространялся и на политические группировки: "До чего все эти партии зверски: у каждой только своя правда, а в других партиях никакой, везде ложь. И сколько партий, столько и правд, и сколько правд, столько и лжей". --- Октябрьскую революцию Р. воспринял как трагический слом тысячелетней российской государственности и культуры ("Слово о погибели Русской земли", ноябрь 1917). Некоторое время служил в театральном отделе Наркомпроса. Был одним из литературных мэтров для молодых писателей, влияние его ощутимо в ранней прозе Л.Леонова, К.федина, Вяч.Шишкова, М.Зощенко, Б.Пильняка. В начале августа 1921 эмигрировал. Жил в Берлине, с 5.11.1923 и до самой смерти - в Париже. Оценку революционной эпохи дал в лирической эпопее "Взвихренная Русь" (1927; по мнению А.Белого - одной из лучших художественных хроник России смутного времени), но не допускал лобовых антисоветских инвектив, Надеялся вернуться на родину; в Советской России у родственников оставалась его дочь Наташа. --- В эмиграции печатался в различных по своей политической ориентации периодических изданиях. В 20-е у Р. сложилась определенная близость (через В.Никитина и П.Сувчинского) к евразийству: публиковался в евразийском журнале "Версты" (1925-28). С 1931 по 1949 не смог издать ни одной книги, но его парижская квартира являлась одним из притягательнейших центров для литературной эмигрантской молодежи, здесь бывали Б.Поплавскай, В.Яновский, И.Шкотт, З.Шаховская, В.Набоков и др. Продолжались дружеские контакты Р. с Б.Зайцевым, И.Шмелевым, И.Буниным, М.Цветаевой, Н.Евреиновым, А.Тырковой-Вильямс, С.Лифарем. В период немецкой оккупации, в 1943, умерла С.Ремизова-Довгелло; ее жизненный путь Р. любовно восстановил в книге "В розовом блеске^ (1954). --- Творчество Р. привлекало внимание деятелей французской интеллектуальной элиты 4050-х (славистов Поля Буайе и Пьера Паскаля, литераторов и сотрудников престижного издательства "Галлимар" М.Арляна, Ж.Поляна, писателей М.Бриона и Ж.Шюзевиля). Р. много переводили на французский язык, он выступал по радио с чтением своих произведений, был вхож в литературные салоны, о его творчестве писали крупнейшие французские газеты. Русские литераторы молодого поколения В.Мамченко, В.Сосинский, С.Прегель, В.Андреев, Н.Резникова, Н.Кодрянская - опекали больного и старого писателя в последние годы его жизни. В 1946 под влиянием охватившего после войны часть эмиграции движения за возвращение в Россию Р. получил советский паспорт. Вступил в переписку с рядом сотрудников Института русской литературы (Пушкинский дом) в Ленинграде, присылал в институт свои книги и рукописи. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. --- Уже в самых первых книгах Р. современники почувствовали уникальное художественное видение, тесно связанное вместе с тем с магистральными мировоззренческими и эстетическими исканиями XX в. Преодоление индивидуалистического, декадансного начала в искусстве - задача, весьма актуальная для "младших символистов" (Блок, Белый, Вяч.Иванов), - видилась писателю в вовлечении индивидуального творчества в фольклорную традицию, в приближении к творчеству средневекового типа, анонимному и практически не признававшему литературную собственность. В письме Р. в редакцию "Русских ведомостей" (6.9.1909) по поводу обвинений писателя в плагиате он выдвинул целую программу для авторов-"неомифологов", близкую к концепции соборности искусства Вяч.Иванова. Судьбы современников, живущих на рубеже двух веков (и на сломе двух культур), нерасторжимо связаны для Р. с самыми глубинными пластами российской истории. По словам А.Грачевой, "самого себя Р. воспринимал как носителя коллективного народного сознания, писателя, синтезирующего в своем творчестве различные срезы единой русской культуры, развивавшейся от фольклора до современной индивидуально-авторской литературы как единое целое". В книгах "Посолонь" и "К Морю-Океану" реставрируется древнее мифологическое мировиденье, дана своеобразная утопия гармоничного единства человека и природы, "доличностного" восприятия мира: основной моделью для сюжетов и образов сказок становятся детские игры ("выродившиеся у взрослых обряды") и игрушки. Осознание себя личностью, "повзросление" оказывается в этой историософской модели трагическим рубежом человеческой истории, совпадающим с христианизацией мира. Но для средневекового русского сознания еще характерно одновременное обращение и к новым, и к старым истокам. Описывающая этот этап "духовной эволюции" книга "Лимонарь" проникнута двоеверием и богомильством - ересью, возникшей внутри христианства в XII в. и признающей управляющее миром равновесие между силами добра и зла, между дьявольским и божеским (аналог в декадентской и отчасти символистской литературе и искусстве - манихейские этические тенденции). --- Неоднозначность, "расколотость" национального сознания Р. видел и в современном ему фольклоре, переложением которого явилась книга сказок "Докука и балагурье" (1914), Опираясь на изыскания русской фольклористики, медиевистики и этнографии 2-й половины XIX - начала XX в., Р. экстраполировал исторически локальные наблюдения и концепции А.Веселовского, А.Афанасьева, А.Поте6ни и др.: модели средневековой (в фольклористике - народной) культуры становятся архетипами национального сознания в целом, Поэтому ремизовская метафизика истории включает и современный этап и даже способна прогнозировать развитие грядущих трагических катаклизмов (некоторые предостережения писателя оказались пророческими). Драматический мир универсалий, восходящих к древнерусской мифологии, явлен и в произведениях, повествующих о современной России ("Часы", "Пруд", "Крестовые сестры", "Пятая язва" и др.). Подобно другим писателям-"неомифологам" Р. расширил этот круг мифологем за счет образов и мотивов из позднейшей литературы. Реальность и надреальность оказываются в его произведениях взаимопроницаемыми в духе принципов символистской литературы (с которой Р. постоянно соприкасался, не разделяя, впрочем, мистико-метафизической концепции двоемирия и скептически относясь к жизнестроительским ее устремлениям), --- Этот скепсис определяется ремизовской концепцией человека, близкой к экзистенциалистской "философии трагедии" Шестова. Трагедия конечности человеческого существования усугубляется у Р. убежденностью в раздвоенности человеческой природы (имеющей истоки в средневековых представлениях и почерпнутой у Гоголя и Достоевского). Крайним выражением этого комплекса идей и настроений раннего Р., который И. Ильин охарактеризовал как "черновиденье", становится формула "Человек человеку бревно" ("Крестовые сестры"). Исходя из данных представлений, Р. размышляет о судьбе России, наиболее полно - в повести "Пятая язва" (1912). Герой повести - следователь Бобров, отчаявшийся в своих попытках восстановить законность и потому отказывающийся "быть русским", пишет "обвинительный акт ...всему русскому народу", но терпит поражение в духовном поединке с носителем иррациональной органики народной жизни старцем Шалаевым.Р. против абсолютизации интеллигенцией хороших, а после революции - дурных черт народа, и потому "обвинительный акт" его героя - это "плач" о народной судьбе. --- В драматургии Р. наиболее отчетливо выразилась исповедуемая им "необарочная" поэтика, позволяющая совместить фарс и трагедию, низменно-животное, "обезьянье" и возвышенно-духовное, "серафическое", инвективы к вечности и злободневные намеки ("Бесовское действо над неким мужем", 1907; "Трагедия о Иуде, принце Искариотском", 1908: "Действо о Георгии Храбром", 1910; "Царь Максимилиан", 1919). Апеллируя к средневековым формам театральности, Р. стремился создать представление-мистерию, погружающую зрителя в фантастическую, "сновидную" атмосферу и непосредственно вовлекающую его в соборное, одновременно и сакральное, и площадное действо. --- В 20-е экспериментальное начало ремизовского творчества особенно ярко выступило в книгах "Кукха", "Россия в письменах" и "Взвихренная Русь". По отзыву А.Синявского, "ремизовская "Кукха" замечательна тем, что содержит не просто портрет Розанова, каким он был, но - портрет стилистики Розанова, которая пародийно и вместе с тем зеркально отражается в стилистике Ремизова". Сам Р. писал о "России в письменах", что это "не историческое ученое сочинение, а новая форма повести, где действующим лицом является не отдельный человек, а целая страна, время же действия века". Мозаичная картина событий в "Взвихренной Руси", перемешанная со сном, лирическим плачем, молитвой, анекдотом, композиционно и графически передает картину драматического слома эпохи. --- Автобиографическая проза Р. во многом отличается от привычных форм этого жанра: реальные факты переплетены с авторской фантазией, композиция, как правило, не линейнохронологична, а мозаично-непоследовательна, подчинена лирическому импульсу. --- Последние книги Р. - переосмысление в свете истории XX в. памятников русской и мировой культуры ("Тристан и Изольда", "Савва Грудцын", "Круг счастья" и др.). В подготовленном в последние годы жизни, но неизданном сборнике сказок "Павлиньим пером" Р. обратился к фольклору мусульманского Востока, включая религиозно-мистические суфийские предания, известные писателю благодаря творческим беседам с востоковедом В.Никитиным. Своеобразное эстетическое завещание Р. книга "Огонь вещей" - явилась уникальным "гипнологическим" исследованием русской литературы (тема снов в творчестве Гоголя, Пушкина, Достоевского, Тургенева и др.) и как бы замыкает литературно-философскую эссеистику Серебряного века, посвященную русской классике. --- Соч.: Мышкина дудочка. Париж, 1953; Петербургский буерак. Париж, 1981; Учитель музыки. Каторжная идиллия. Париж, [1983]; На вечерней заре. Переписка А.Ремизова с С.Ремизовой-Довгелло. Подгот. текста и коммент. Антонеллы д'Амелия // Europe Orientalis. Roma, 1985, т.4; Неизданный "Мерлог". Публ. Антонеллы д'Амелиа / Минувшее, вып. 3. М., 1991. --- Лит.: Кодрянская Н. Алексей Ремизов. Париж, 1959; Гречишкин С.С. Архив А.М.Ремизова // Ежегодник Рукопис. отд. Пушкинского Дома на 1975 год.Л., 1977; Резникова Н. Огненная память. Воспоминания об Ал.Ремизове. Berkeley, 1980; Images of Aleksei Remizov: Drawing and Handwritten and Illustrated Albums from Thomas P.Whitney Collection / Essay and Catalogue of the Exhibition by Greta Nachtailer Slobin. Mead Art Museum, Amhers College, 1985; Синявский А. Литературная маска Ремизова / Aleksej Remizov. Approaches to a Protean Writer. Ed. by G.Slobin. Slavic Studies. Columbus, 1987, vol. 16; Переписка Л.И.Шестова с А.М.Ремизовым. Вступ. заметка, подгот. текста и примеч.И.Ф.Даниловой и А.А.Данилевского // Рус. лит-ра, 1992, № 2-4; Грачева А.М. Революционер Алексей Ремизов: Миф и реальность / Лица: Биографич. альманах, вып.3. М.-СПб., 1993; Чалмаев В.А. Ремизов (1877-1977) / Литература русского зарубежья 1920-1940. М., 1993; Цивьян Т.В. О ремизовской гипнологии и гипнографии / Серебряный век в России: Избр. страницы.М., 1993. --- Арх.: РГАЛИ, ф.420. --- М. Козьменко ---
|
